Тьма над Гильдией - Страница 59

– Ее казнили? – глухо спросил Дайру.

– Бежала. Сказители рассказывают по тавернам, что ее похитил любовник-чародей… Может, тебе угодно все портреты осмотреть? Ты для этого сюда явился?.. Ах нет?.. Тогда сейчас пойдем по коридору, там недалеко, но есть опасное место… между прочим, как раз возле покоев этой самой Анниры. Там торчит стражник. Но там, на счастье, есть лестница, стражники любят сидеть на ступеньках. Как раз за спиной и пройдем.

– А ты неплохо знаешь здешние порядки! – недоверчиво прищурился Нургидан.

– Ага, – не стал спорить молодой вор, – а еще у меня на кухне подружка есть!

* * *

Нельзя встречать опасность со связанными руками. Шенги – не баран, ожидающий ножа мясника. Левое запястье не освободишь, но правое…

Птичья лапа, покрытая жесткой чешуей, зашевелилась в железном захвате, раз за разом пытаясь из него выскользнуть. Пальцы с когтями вытянулись и прижались друг к другу так плотно, как не сойтись пальцам обычной человеческой кисти. Костяшки словно утонули под темной кожей, суставы с хрустом и болью поддались отчаянному рывку, Шенги подавил крик боли… и кисть, ставшая неестественно длинной, проскользнула в кольцо.

Сломана? Вывихнута? Нет, пальцы могут шевелиться. Со стуком сомкнулись когти…

– Я никогда не бываю безоружным, – произнес Шенги вслух.

* * *

Теперь уже злился не только Щегол, но и Нургидан.

Этот белобрысый попросту спятил! Ведет себя не как Охотник на опасной тропе, а как недотепа из глухомани, который таращит глаза на столичные диковинки.

Вот она, лестница, о которой предупреждал проводник! Стражник дремлет на нижней ступеньке. Перед стражником – песочные часы, песок не заполнил нижнюю чашу даже наполовину. Значит смена еще не скоро. Вот и хорошо, вот и славно…

Щегол мимо стражника – призраком! Нурги– дан – тенью!

А Дайру… Дайру задержался. Глупо, рискованно задержался у лестницы. Таращится стражнику в спину, да так пристально, что тот вот-вот почует взгляд и проснется. А потом поднял руку, коснулся фигурки аиста на перилах. С ума сошел, дурень лопоухий?! Нургидан готов был убить напарника.

Но вот Дайру очнулся, быстро и тихо догнал спутников.

Когда все трое оказались за поворотом, Нургидан отвесил напарнику подзатыльник. От души отвесил, с чувством. Щегол одобрительно кивнул, а Дайру только потер затылок, не проронив ни звука. Что заработал, то и получил, а с объяснениями можно и подождать…

* * *

Левое запястье было ободрано в кровь о холодное железо, но левая рука наотрез отказывалась повторить подвиг правой.

Ладно, если не освободить руку – проверим цепь, звено за звеном, до самой стены…

До стены?

Стена сложена из больших камней, скрепленных раствором. Кольцо, от которого бежит цепь, вколочено между камнями. И залито серой дрянью – очень, очень прочной дрянью!

Но ведь не такой прочной, как камень, верно? Если бы при себе был нож…

А ведь у Шенги – пять ножей!

Тревога пела в крови все сильнее, все мучительнее. И ломаный медяк цена Охотнику, который не прислушается к такому предупреждению!

Пять стальных когтей яростно скребли раствор, левая рука пыталась расшатать кольцо.

* * *

Пояс и впрямь был как у Шенги. Даже узор такой же. Дайру нетерпеливо сунулся проверить, есть ли что-то в стальных шариках, оплетенных нитями кистей, но отвел пальцы, увидев улыбку друга. Конечно, Нургидан не стал бы хватать «пустую» вещь, оказавшись в комнате, где спал тяжелым сном Глава Гильдии. Пусть шарики плотно закрываются, пусть запаха снадобья не уловить… это ему, Дайру, не уловить, он не волк-оборотень!

– Я проверю обратный путь, – сказал Щегол негромко, но не шепотом. – Ждите здесь, в нише, сюда до утра никто не явится.

И ушел – уверенно, без тени страха.

– Как пойдем обратно, – хмыкнул Нургидан, – не вздумай стражниками любоваться и у портретов вздыхать. Выберемся – так тебя отделаю!.. Все хорошо складывается, а ты…

И замолчал, увидев, как исказилось лицо друга.

– Что разухмылялся? – жарким шепотом спросил Дайру. – Все зубы выставил, как пила двуручная! Все хорошо складывается, да? Во дворец вошли, как в трактир! Протопали по коридорам, только что не плясали! Стражник в двух шагах сидел – не обернулся! До комнаты Лауруша добрались – хоть бы кого по пути встретили! И дверь не заперта!

– Да чем ты недоволен? – пытался понять Нургидан. Ему редко приходилось видеть друга таким рассерженным.

– Чем недоволен? Тем, что для нас не выстрои– ли почетный караул стражи! И что музыка не играет! И что три правителя навстречу не вышли! С пояском этим, чтобы нам за ним не тащиться! Дурень, пойми: это королевский дворец! Он должен охраняться… ну, уж всяко получше дровяного сарая. И если два юнца во главе с мелким воришкой прошли этот самый дворец чуть ли не вдоль и поперек… ну, не бывает такого! Понимаешь, не бы-ва-ет!

* * *

Старший тюремщик Табиш блаженствовал. Он сбросил камзол, вытащил рубаху из штанов, чтобы дать простор объемистому пузу, и любовно окинул взглядом кувшин с вином и блюдо с лепешками и ломтями окорока.

Есть почему-то хотелось всегда. Но отвести душу можно было только на работе. Дома жена зудит над ухом: «Опять жрешь на ночь глядя! Отрастил брюхо, скоро по полу шлепать начнет!..» Сука. Любовникам бы своим указывала. И ведь нельзя словечком возразить: рука у проклятой бабы тяжелая. Так приласка– ет – ой-ой-ой…

Табиш вздохнул и устремил взгляд в угол, где на краю скамьи лежал аккуратно свернутый коричневый плащ с меховой оторочкой. Хорошая вещь. Добротная. Шнуры-то, шнуры золотые! Вот только какой дурень нашил на капюшон заплатку, да еще и зеленую? Капюшон целехонек, дырки нет… Ну да ладно, заплатку всегда можно спороть…