Тьма над Гильдией - Страница 33

– А что там такое?

– Помнишь место, где дорога поднимается на пригорок – и по правую руку Фазаньи Луга видны, как на скатерти?

– Ну, помню. И что там такого? Прилетел дракон и устроил себе на лугу логово?

– Девятнадцать драконов! – хохотнул Вес– кет. – Там луга сплошь уставлены цветными шатрами. Костры горят, люди бродят толпами… Так ты не подумай, что город в осаде. Оказывается, король еще по весне разослал приглашения по всем замкам. Мол, прошу пожаловать в гости на День Всех Богов… Да не только в наши замки послал, но и в силуранские и грайанские, что ближе к нашим границам. Вот и приехали девятнадцать властителей. Будут воинские игрища.

– Очень, очень занятно! Я про такие слыхал, а вот видеть не доводилось…

Вескет перевел взгляд на заинтересованные физиономии юных спутников Шенги:

– Ты мальцов на испытание привез? Удачи вам, ребята!

Подростки поблагодарили Охотника и двинулись вслед за Шенги по дну неглубокого оврага.

– Запоминайте путь. Выйдем в осинник, через него бежит проезжая дорога. А там и Аргосмир очень, очень близко. Эти Ворота самые удобные, а всего возле столицы – три прохода за Грань… Но кто же это в Гильдии рехнулся – чужим людям Ворота показывать?

– Тот Охотник сказал: у всех ближних Ворот стоят такие караулы, – напомнил Дайру.

Шенги искоса глянул на него.

– А ты зачем поволок с собой рукопись?

Уши Дайру запылали, но взгляд остался упрямым:

– Не верю, что вор взял рукопись случайно. Пусть уж она будет при мне!

* * *

– Очень, очень неудобно сваливаться человеку на голову без предупреждения. Может, он нездоров… или кто-то у него в доме гостит…

Нитха украдкой поглядывала на учителя и недоумевала: что с ним? Куда девалась привычная спокойная властность, ровная уверенность в себе, доброжелательная сила? Человек явно робеет, хотя и старается этого не показывать!

Дайру заметил то же самое – и посмеивался про себя. Все ясно! Перед встречей с Главой Гильдии знаменитый Шенги почувствовал себя мальчишкой. И понятно. Учитель всегда остается самым мудрым, самым сильным, самым главным. Даже если не про него, а про бывшего ученика рассказывают легенды по городам и деревням трех стран…

А Нургидан ни о чем таком не размышлял, просто глазел по сторонам. Он впервые был в столице и теперь сравнивал ее с Издагмиром. И не видел особой разницы – разве что ветер доносит запах моря. А так – и улица не шире, и дома не выше, и фонтаны не бьют на каждом перекрестке, врут сказители. И прохожие вокруг какие-то… ну, не праздничные. Суетливые, раздражительные, громкоголосые… Правда, девчонки, что поглядывали из окон на Нургидана, были очень даже ничего… но девчонки и в Издагмире недурны.

Шенги заметил разочарованный взгляд ученика.

– Эта улица не из самых броских. Ты еще увидишь королевский дворец. И Серебряное подворье, где останавливаются богачи и знать. А какие тут храмы! И обязательно заглянем в зверинец при дворцовом парке. А будет время – и в театр. Тут лучший театр в Гурлиане!

– Угу, – тихонько уточнил Дайру, – их в Гурлиане всего-то два…

– Так что, Нургидан, – посоветовала Нитха, – если ты подумываешь купить этот городок – бери, не прогадаешь.

Нургидан хотел огрызнуться, но учитель заговорил деловито и серьезно:

– Пойду-ка я к Лаурушу один. А вы подожди– те меня… ну, хотя бы здесь. – Шенги кивнул на дубовую дверь, над которой красовалась вывеска «Шумное веселье». – Бывал я тут. Недурное заведение, есть и похуже. А я все разведаю и вернусь за вами.

Учитель отсыпал Нургидану горсть меди, чтобы ребята перекусили до его прихода. (Нитха при этом ни слова не сказала о кошельке, которым снабдил ее Рахсан-дэр. Можно найти более подходящий случай, чтобы устроить друзьям сюрприз. Хотя после покупки дракона кошелек не так уж туго набит, но все равно деньги немалые…)

– С котомкой таскаться не хочу, тут оставлю. – Шенги протянул свою ношу Нургидану и озабоченно глянул на солнце. – Жаркий будет денек. Пожалуй, оставлю и плащ… только смотрите, берегите его!

* * *

– Спой, милая! Спой, а то у меня что-то паршиво на душе…

Высокая смазливая девушка, прозванная за пушистую рыжеватую косу Лисонькой, охотно взялась за лютню:

– Что тебе спеть, сердечко мое?

Не то чтобы красотка была по уши влюблена в Щегла. Знавала она куда более видных мужчин, чем востроносый, долговязый молокосос. Но трактирной певице на пристало придавать чувствам слишком много значения, а мальчишка был ласков и щедр. К тому же Лисонька слышала, как Аруз говорил: мол, из этого сопляка со временем выйдет самый лихой и фартовый вор в Аргосмире, если Жабье Рыло раньше с ним не разделается. Суждению трактирщика Лисонька доверяла, а умная девушка всегда думает о будущем.

Да и подруги начнут смеяться, если увидят, как от Лисоньки уходит дружок, который еще недавно взирал на нее с немым обожанием.

А ведь уходит! Тертая, опытная девица знала этот взгляд – равнодушно-задумчивый, уплывающий мимо…

Парочка сидела в «боковушке» – комнатке, примыкающей к трактирному залу. В «Шумном веселье» не было номеров, которые трактирщик сдавал клиентам, но в «боковушке» на скамьях могли вздремнуть те, кто устал от пьяного гама. (Девки не водили сю– да мужчин – для этого на заднем дворе был сарайчик.) Сейчас двери были распахнуты настежь: Щегол не хотел пропустить появление своего дружка Кудлатого.

Юнец сидел на скамье с ногами, подтянув к подбородку острые колени, и задумчиво разглядывал посетителей, понемногу заполнявших трапезную.

– Что спеть? Да хоть про шлюху, у которой умер старый дружок…